Атмосферное интервью с Константином Цалко

Часть 1.

Наш специальный корреспондент Антонина Печковски записала для «ГТ» первое интервью с Константином еще в те времена, когда он ездил в «Радикалах» и только мечтал о том, чтобы попасть в Ле-Ман. Сейчас прошел год с тех пор, как мечта сбылась. Молодой гонщик продолжает выступать в команде Мирослава Конопки, но уже не в ЛМП, а в ГТ3. На этапе Открытого ГТ, где Цалко едет на «Ламборгини Урагане», наш специальный корреспондент вновь «выловила» Константина для обстоятельной беседы, которая продлилась так долго, что нам придется разбить повествование на две части:

- Во-первых, поздравляю тебя с продолжением сезона в этом чемпионате.

- Пока что это последняя гонка.

 

- Ну, последняя на сегодня, а дальше – не будем загадывать. Итак, прошлогодний Ле-Ман. Как я понимаю, это была одна из главных целей в карьере?

- В принципе, это была главная цель, начиная с картинга. Когда все мечтали о Формуле-1, я был большим реалистом, потому что прекрасно понимал, что это недоступно для, скажем так, простолюдина. Да на тот момент и Ле-Ман казался недостижимым, но я больше верил в возможность туда попасть, и эта гонка мне нравилась больше, чем Ф-1.

- И ты упорно шел к этой цели.

- Сознательно я поставил эту цель, когда мне было лет 16. Я, правда, никому не говорил тогда, что хотел бы проехать в Ле-Мане. То есть, родители, например, даже и не предполагали, что у меня была такая идея. И впервые я оказался на одной трассе с представителями FIA WEC (Марафонского чемпионата мира) в Спа, когда там проходил этап Открытого ГТ и кубка «Радикал». И в тот момент, из «Радикалов», этот чемпионат казался такой высотой. Тогда конкретно задумался, но не предполагал, что все так обернется, ведь это очень серьезный шаг и для меня, как гонщика, и для родителей, которые меня поддерживают. Но мысленно я себя настраивал уже тогда.

- Мечта стала явью. Путь ты начал прокладывать из «Радикалов». Там у тебя были чемпионские кубки за победы в двух классах. А дальше?

- В 2014 году я тренировал своего напарника, потом мы поехали в ЕЛМС. Там мы стали третьими в ЛМП3. В 2016 году про нас в Латвии сняли документальный фильм, но со спортивной точки зрения было тяжело, чуть было руки не опустились, а для себя я подумал, что Ле-Ман уже недостижим. Слишком уж высока планка.

- А в 2017 году ты его все-таки проехал!

- Получилось очень забавно на самом деле. В сезоне-2016 вообще не было никаких планов ехать в Европе. Я просто по приколу ездил на маленьких машинках, «Легендах», в Балтии, в Финляндии. Просто для души, чтобы не забыть, что такое гонки. И вдруг, в конце года, меня пригласили из «Джинетты» опробовать их новый прототип Джи57, который на тот момент примерно соответствовала классу ЛМП2. Фееричная машина.

- В смысле?

- С технической точки зрения, это все та же ЛМП3, но только с американским мотором. Минимум изменений в аэродинамике. И с таким двигателем нагрузки на конструкцию были огромные. Частенько машина просто не выдерживала. Но это все не главное. Я приехал на гонку, а старую нашу машину мы на тот момент уже продали Мирославу (Конопке). Обслуживал ее Далиус Степонавичус, его команда, Спид Фактори Рейсинг, и стояла она в Испании. То есть, я до того момента самого Мирослава не видел. Мы общались по электронной почте, но не «в живую». Ну, ладно, продали машину – и продали. И вдруг, подхожу я к прототипу – и вижу фамилию «Конопка». Где-то я ее уже слышал. Тут уже и сам Мирослав подходит: «А я у тебя машину купил». «Так это ты купил?» - только и оставалось ответить. Вот так и познакомились.

Дальше была гонка. Я ее начинаю – и через тридцать секунд уже заканчиваю. В больнице. Вынес меня новичок чемпионата. Ате Де Йонг. Это его первая гонка была. На полном газу въехал. Но зато теперь он самый большой мой друг в гонках. Только мы еще ни разу не ехали в одном экипаже.

- Так это было начало большой дружбы?

- Да, вынес меня, а потом подружились. Ну а тогда я пять часов в больнице провел – если правильно помню, копчик повредил. После аварии вырубился сразу, и Мирослав до меня дозвонился на следующий день только.

- Упал, очнулся – гипс.

- Типа того. Когда я уже был в Латвии, он у меня поинтересовался о здоровье. Я говорю: «Да, вроде, нормально. Ходить могу. Спать, правда, на животе приходится». Мирослав мне тут же сообщил, что на следующую неделю была запланирована поездка на гонку в Азии. Мол, мы так плохо проехали в первый раз, так обидно. И он сообщил, что приглашает меня на первый этап Азиатской серии Ле-Ман, что называется, по дружбе. Тут я уже чувствую, что здоровье у меня улучшается прямо на глазах. Спрашивает, смогу ли проехать. Да конечно смогу. А сам сидеть толком не могу. Но ничего. Проехали гонку. Мирослав остался доволен темпом – и вот, мы до сих пор едем вместе. Там в Азии у нас было две машины. Я ехал во второй, а Мирослав – в первой, приоритетной. И ключевой момент, позволивший мне попасть в Ле-Ман, произошел на гонке в Таиланде. У нас там был двойной подиум. Я в своем экипаже завершал гонку, и моим противником был Майкл Симпсон, с которым мы соперничали еще в ЕЛМС в 2015 году. Но в Европе-то мы ехали за разные команды, а тут он был моим напарником. И я был на секунду быстрее! Правда, Майкл был в одной машине с Мирославом, и когда я попробовал было сунуть нос на обгон, меня тут же предупредили, чтоб я остался позади. Разозлился тогда я не на шутку. Обидно было. Перед подиумом вообще не хотелось ни с кем говорить. Но, с другой стороны, показал себя командным игроком.

 

- Это как в «Феррари». Только-только начнешь на эти темы спрашивать, как тут же прибежит пресс-офицер и начнет шипеть: «Мы же одна команда, нам же не важно, кто из нас победит, правда, Давиде?»

- Так оно и есть. Главное, что я показал себя. В том чемпионате экипаж Миро стал вторым, а мой – четвертым. И так у команды появился «билет» в Ле-Ман. Звонит мне Мирослав и спрашивает: «Какие планы на июнь?» Ну, тут уже все понятно. И было здорово.

- И ты приехал в Ле-Ман, и проехал ночную смену, и был за рулем 10 часов – больше всех из команды.

- Да, все так. Только, это не было изначально так задумано. На всех было выделено по 8 часов. Единственное, я просил команду, что на ночной отрезок у меня приходилось бы строго 4 часа. Просто, я как-то, как раз в «Радикалах» еще общался со Сливом Боргмудом, студийным барабанщиком Аббы, и он мне рассказал, что сам ездил в суточных марафонах, и 4-часовая ночная смена – это лучшее, что может пожелать гонщик. И с тех пор я себе цель такую поставил: если поеду в Ле-Мане, то обязательно будет 4-часовой отрезок ночью. В итоге проехал ночью 3 часа 59 минут.

 

- Цель, можно сказать, выполнена. Вы с командой поучаствовали в Ле-Мане и даже финишировали. Вы столкнулись со многими техническими трудностями, так что, результат в любом случае был бы не очень хорош. Но сейчас уже известно, что прототип «Лижье», на котором ваша команда выступала, не лучшим образом подходит под трассу. Почему? Или тебе просто не с чем пока сравнить?

- Да это еще одна фееричная история. Изначально у нас заказ был отправлен и оплачен на «Ореку». Я уж не знаю, как так сложилось, какие звезды куда повернулись, что там было с полнолунием, когда Мирослав позвонил и отменил этот заказ. Он мне потом позвонил и сообщил. А я на тот момент особо разницы и не знал между «Орекой» и «Лижье», ведь это был первый старт в классе. А Мирослав сказал, что, раз в ЛМП3 эта машина лучшая, то и в ЛМП2 подвести не должна. Да и предложение у них было лучше.

Ну, ОК. Купили мы «Лижье»…

Приезжаем на тесты в Монцу. Это были предсезонные тесты ЕЛМС. Я знакомлюсь с машиной – глаза горят, ведь первый раз за рулем такой техники! Столько коней, она рвет просто, не понимаешь что там с «тракшеном» делать. Ну, к концу дня разобрались. И тут в первый же день проблемы с генератором! Генератор от «МакЛарена». Ну, думаю, такая фирма, может быть, просто не повезло. Заказали новый, приезжаем на тесты в Ле-Ман – проблема с генератором. Заказали новый, приезжаем в Ле-Ман – проблема с генератором. Да ладно! И ни у кого нет запасного. Ну, может быть, просто так говорят. Ладно. Нашли еще один. Старт гонки – проблема с генератором. В итоге обнаружилось, что где-то пережимался провод из-за неправильной установки. Все починили, поехали.

- Но на этом вы потеряли очень много времени.

- Да, где-то полчаса на ремонт ушло. Потом снова выехал Рик (Брейкерс), он начал атаковать, отыгрываться. Но атаковал слишком сильно – и сломал полуось на поребриках. И для нас это было…, это было просто дико. Он дополз до гаража, начали менять полуось, выяснилось, что поврежден еще узел; пока его меняли, прошло еще два часа. И тут атмосфера такая воцарилась, что мысль промелькнула: «Никто ехать не хочет что ли?» Ну и пришлось их подбадривать, мол, ребят, как же ле-мановский дух и все такое. Зря что ли столько сил ушло на подготовку? В итоге все-таки поехали. И, нужно сказать, несмотря на то что мы уже все проиграли с самого начала, эта гонка была просто отличной.

- Получается, ты всех настроил – и вы поехали. - и я считаю это огромной победой для вас всех.

- Конечно! Это были невероятные переживания. Проехать всю гонку и добраться до финиша – это большое достижение. Многие и после часа уже закруглялись.

 

- И цель достигнута. Или нет?

- Да как сказать. Изначально для меня, как пацана из деревни, цель была просто попасть в эту атмосферу. Но я по натуре такой, что если делаешь что-то, то нужно доводить все до конца. Да, конечно, мы уже доехали до финиша, и это особые впечатления: когда с трудом передвигаешься, голова жужжит, вообще ничего не понимаешь, а я еще перед стартом умудрился солнечный удар схватить…

- Да, да, помню. Ты еще перед стартом радостный такой сообщил, что, мол, поговорим после финиша – ну а я-то знаю, как люди себя чувствуют после 24 часов. И поговорили мы в итоге только спустя месяц.

- А перед гонкой я поговорил с Виталием Петровым и спросил у него совета, что делать, когда не за рулем. Он мне говорит, мол, лучше не следить за ходом заезда и постараться поспать. Ну, что. Отлично. Иду в трейлер, закрываю дверь - а голова уже болит.

- Ну, Петров-то уже опытный боец, он в Ле-Мане был еще задолго до выступлений в Ф1. А теперь он в ЛМП1. Кстати, а что ты думаешь про будущее этого класса? Про ГТП?

- Ого, да я даже и не в курсе. Это что такое?

- Что-то вроде ЛМП1, но будут выглядеть, как ГТ и «гиперкары».

- Вот на счет «гиперкаров» что-то слышал. Конференция ФИА какая-то была на эту тему. Думаю, интересная вещь.

- И что думаешь, возможно ли кому-то со стороны туда попасть или все будет только для заводчан?

- Конечно, все будет для заводчан. Даже если у тебя мешок денег, но ты не показываешь результата, никто брать в такой класс не будет.

- Бывает, правда, кто-то и с «бронзой» пробивается в ЛМП1, хотя это и запрещено правилами (прим. – Хенрик Хэдман в «Драгонспид»).

- Хе, куда же без исключений. Нам эти исключения знакомы…

- Вы из-за исключений не едете Ле-Ман. Объясни эту историю.

- Да элементарно все. Перед раздачей приглашений у нас было больше преимуществ: мы были третьими в чемпионате. А приглашение в Ле-Ман получила пятая команда. Причем, едет не она сама, а ее заявка, но уже с новыми людьми. То есть, формула достаточна проста для понимания, что там реально произошло.